Дорогие братья и сестры, не знаю, заметили ли вы, но только два раза в год священник надевает розовое облачение. Сегодня маленькая передышка радости во время Великого поста. 

Перед тем, как приехать в Нижний Новгород, я был три года во Владимире и шесть раз за эти три года настоятель говорил одно и то же: «Сегодня в этом розовом облачении я еще больше похож на поросенка». Он очень большой. И все улыбались, и воскресенье радости – оно уже начиналось. Наверное, любой священник, когда готовился сегодня к проповеди и читал Чтение, скорее всего, недоумевал: «Господи, помилуй, где же здесь радость-то? Откуда же здесь радость-то взять?» «Все начальствующие над священниками и над народом много грешили, подражая всем мерзостям язычников» (2 Пар 36, 14). Это первое чтение. «…Издевались над посланными от Бога, ругались над пророками Его, сожгли дом Божий, не было суббот семьдесят лет». Где ж тут найти, от чего оттолкнуться, о чем радоваться-то? Кстати, думаю, что не один, не два священника в нашей с вами стране, прежде всего те, которые из этой страны, увидели в этом почти пророчество. Дом Божий сожгли, другие места святые осквернили, не праздновали день Господень, над священниками издевались семьдесят лет. Мы с вами, и я тоже, родом из этих семидесяти лет.

Радость, конечно, есть. Потому что в этом страшном первом чтении в финале начинает строиться заново Храм Господень. И в этом печальном псалме, который многим из нас, оттуда которые, из семидесяти лет, известен по песне группы «Бони-М» «На реках Вавилона». Не буду я петь сейчас, да? Это очень известная песня и она заканчивается так: «Поставлю Иерусалим во главе Вселенной». Предлагаю для начала не библейский повод для радости. Мне очень нравится Казань, я здесь третий день, я в очень хорошем шоке. Я, наверное, один из самых критичных священников моей епархии, если я что-то хвалю, то это правда. Не потому, что я у вас в гостях и должен хвалить ваш город. Нет, за двадцать лет это совсем другая Казань. Вы должны благодарить Бога и тех людей, через которых Он здесь действовал, за этот город, за этот храм, за ваших священников, которые привели его в удивительно красивое состояние. Когда приедете ко мне в гости в Нижний Новгород, поплачете вместе со мной. Потому что у нас все не так, совсем не так.

Благодарность – это один из очень важных признаков любви. Девизом этих духовных упражнений, заголовком, мы выбрали то, что читали в пятницу: «Заповедь любви», я тогда ее перефразировал так: «Слушай, Казань! Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею. Возлюби ближнего твоего как самого себя». Третий день мы пытаемся размышлять и говорить о нашей любви к Богу, о нашей любви друг к другу и чуть-чуть о нашей любви к самим себе. Сегодняшнее чтение финализирует эти размышления. Мы будем говорить о любви Бога к нам. Она первая, она опережает все остальное. Бог возлюбил мир. Мы с вами почему любим? Мы любим то, что нам нужно, в чем мы нуждаемся, то, что приносит нам добро, то, чего мы желаем. Мы любим из потребности, из-за нужды. Богу ничего не нужно. У Бога все есть. Он максимально и идеально самодостаточен, Его любовь абсолютна и беспричинна, Его любовь в самой любви. Ему для Себя ничего не нужно, Он любит не для Себя, а для нас, для другого, для каждого из нас, кто сидит на этих скамейках.

Взаимоотношения внутри Святой Троицы – это вечный двигатель любви, это миллиард светил, это атомная бомба любви, только не разрушающая, а рождающая. Я немножко похвастался, уже третий раз буду хвастаться большой группой катехизации, которая у меня есть в моем приходе. В моем родном приходе Святого Людовика в Москве сейчас готовятся к переходу в Католическую Церковь восемь человек, а в моем нынешнем приходе в Нижнем Новгороде – двадцать два. Такая толпа катехизируемых, их много, и поэтому нужно много индивидуальности и мы немножко застряли. Ничего страшного: если они уже католики, Бог это знает. Когда это будет объявлено формально? Ладно, решим. На днях мы изучали тему Троицы. Это очень сложно. И так, и сяк я с ними разговаривал, потом попробовал услышать ответную реакцию: «Ну, что вы поняли? Как вы понимаете Троицу?» Лучше бы я ничего не говорил, лучше бы подождал. Один молодой человек единственный был близок (не страшно, что единственный, это действительно очень сложно), и он привел очень интересную аналогию огня, который светит и который дает тепло. Если мы закроем глаза и не будем видеть огонь, мы почувствуем тепло, а если мы развернемся к огню, к костру, источнику света, спиной, мы все равно будем видеть этот свет в помещении рядом с нами. И это очень простая, хотя не исчерпывающая аналогия Троицы. Огонь – Бог-Отец, Свет – Бог-Сын, Тепло – Бог-Святой Дух.

И вот сегодня Евангелие говорит о Свете, о Свете Иисуса Христа, о Свете, который Иисус Христос. Евангелист Иоанн – великий апостол любви, он сегодня говорит о встрече человека Никодима с этим Светом. Даже в темноте (здесь еще не указано, но Никодим пришел к Иисусу ночью), даже в темноте Свет светит, и тьма не объяла его. Может быть, кто-то из вас был в каких-нибудь знаменитых пещерах сталактитов и сталагмитов, они стали известны только сейчас, когда изобретено электричество, потому что 200 лет назад даже с факелом нельзя было увидеть всю эту красоту. Только свет показал суть этих вещей, суть этой красоты, суть этой природной данности. Так и наша с вами жизнь, она без света веры не проявляет свой смысл, не видно этого смысла. Жизнь человека имеет смысл, только если она освещена светом веры, если она освещена Христом. Чем светит Христос? Христос светит Словом. «В начале было Слово. Слово стало плотью и обитало с нами». Когда настала «полнота времен», все это как вы понимаете, Библейские цитаты, Бог решил говорить с человеком словом, человеческим словом, человеческим языком – это вершина откровения. То, что когда-то предугадали, но не до конца продумали пророки, Бог решил говорить напрямую, понятным для нас языком, Самим Собою, Собственным Сыном. Все эти недомолвки, недосказанности восполнить, привести в полноту явлением Слова – Иисуса Христа.

Полнота такого откровения, полнота разговора человека с Богом происходит в особый момент времени, когда настала «полнота времен». Когда мы учимся в школе, учитель истории рисует нам линию времени. Просто на доске рисует линию: здесь где-то мамонты-динозавры, в этой точке нулевой год, до нашей эры, наша эра. У историков история линейна. Бог говорит: «Нет! У истории есть вершина. Полнота времени». История вот такая. И эта вершина была 2000 лет назад. Самое главное в истории человечества случилось 2000 лет назад. Мы ждем прогресса, двенадцатого айфона, тринадцатого…1100 -й модели Мерседеса, а все уже случилось 2000 лет назад. Настоящий прогресс тогда. Тогда для нас сказано все, тогда Бог сказал все и ничего нового не скажет. И поэтому христиане призваны видеть свет тогда, призваны читать, вчитываться, вслушиваться в эти лучи Слова Божия тогда, в те годы. Туда, в 2000 лет назад, должны быть устремлены наши взоры, наши сердца. Кто слушает сегодня Иисуса? Кто этот Никодим? В еврейском языке Никодим означает переосмысление. Никодим – святой, он почитается православной церковью аж два раза в год, католики факультативно, тихо вспоминают о нем 31 августа.

Немножко в сторону. На духовных упражнениях я не связан рамками, уж простите, проповедь будет немножко длиннее обычного, наверное. Есть очень известный Никодим в эти семьдесят лет нашего безбожия, православный митрополит, очень известный экуменист, который в каком-то смысле был спасателем, одним спасателем русской православной церкви. Только благодаря ему в хрущевское время не закрылись духовные училища, только благодаря ему Политбюро отменило свое решение о запрете рукоположения новых епископов. Можно было не закрывать храмы, можно было дождаться, когда епископы все умрут – и церковь умрет, потому что церковь без епископа – это не церковь. Церковь без епископов, которые рукополагают новых священников, которые служат у алтаря, это не церковь. Он, этот Никодим, этот митрополит, второй человек в иерархии русской православной церкви в те годы, усилиями которого, пусть на несколько лет, католикам было разрешено причащаться и исповедоваться в православных храмах. Он был, как говорят сейчас, филокатолик, и его смерть тому большое доказательство. Он умер в Ватикане на руках у Папы Иоанна Павла I. У него есть чудесная диссертация о Папе Иоанне ХХI. Очень красивый текст, написанный с любовью.

Тот Никодим, о котором пишет Евангелие, тот, который встречается сегодня с Иисусом, пришел искать истину, он задает вопросы, честные вопросы. Это единственный случай, когда Иисус, как и со злыми фарисеями, которые всегда улавливали Его в чем-то, положительно не отвечает на вопросы Никодима. Он отвечает на другие вопросы, помогая Никодиму задать себе новые вопросы. Иисус открывает ему тайну любви Святой Троицы, тайну познания Бога, тайну видения Бога. Он говорит очень просто: «Верующий в Сына не судится». Кто видел Сына, тот видел и Отца. Тому, кто хочет понять, что такое Троица, что такое Бог-Отец, – достаточно слушать Сына, то, что Он говорит. Где говорит Иисус? Иисус говорит в Евангелии.

Простите за банальный призыв, вспомните свою любовь, пусть мимолетную, к Священному Писанию, вспомните свой восторг, пусть не очень яркий, от каких-то страниц Библии. Вспомните какую-то встречу со священником, какую-нибудь проповедь, какую-нибудь катехизацию, где вы прибалдели от Слова Божия. Вспомните – и снова пусть горит этот огонь. Потому что все важное, что нам нужно знать в нашей жизни, сказано 2000 лет назад Иисусом Христом, и мы можем читать эти Слова.

Мой, не ваш, епископ Павел – я из другой епархии – очень часто любит говорить о встрече с Христом. В его движении «Comunione e Liberazione» это почти как пароль, почти как пропуск друг к другу: «Встреча с Христом». Это звучит часто, иногда непонятно. Однажды в семинарии с одним моим другом мы о чем-то разговаривали, и он возмущался: «Что говорит наш епископ? Ничего не понимаю… «Встреча с Христом, встреча с Христом…» Какая встреча с Христом? Если я в семинарии, наверное, это означает, что я встретился с Христом?» Но говорил это парень очень… с сомнением, с вопросом. Он, слыша постоянно о встрече с Христом, вдруг усомнился: «А у меня-то была встреча с Христом или нет?» И он искал доказательства: «Если я хочу стать священником, значит, была встреча с Христом – или нет?»

Не печальтесь, если через пять, пятнадцать, двадцать пять лет вашего католичества вы усомнитесь, была ли встреча с Христом. Мы в какой-то день наших размышлений много говорили о следах Бога в нашей жизни, о Его автографах, о знаках Его присутствия. Я расскажу два только примера. У того же епископа Павла, так же как и у вашего епископа, как у любого другого епископа, есть герб, в этом гербе важные для этого епископа символы – послание, манифест, проповедь, девиз его служения. У епископа Павла там в одном секторе есть девять звездочек. Если вы были в Ровенне, там есть знаменитая мозаика из девяноста девяти звезд, которые означают девяносто девять оставленных ради поиска одной овец. На гербе девяносто девять звезд изобразить трудно, и епископ изобразил символически девять. Он решил, что главное в его служении – искать эту потерянную овцу, бросить всех, вопреки критике, вопреки злым языкам и непониманию и искать одну потерянную овцу. Иисус сегодня говорит: «Суд состоит в том, что Свет пришел в мир». Вот и весь суд. Суд состоит в том, что Иисус ищет одну потерянную овцу. Ищет. Не овца себя ищет, а Иисус ищет одну потерянную овцу. В этом и есть суд, в этом и есть радость Великого поста, в этом и есть радость всей Евангельской вести, в этом и есть суть всего христианства в каком-то смысле.

Ищем ли мы Иисуса? Он нас ищет. А ищем ли мы Его и где мы его видим? Как мы можем Его встретить? Возможно, это будет немножко похоже на гастроли, но расскажу вам две байки, которые рассказываю везде. У меня их много, но я расскажу две. В моем храме во Владимире в субботу утром есть Месса и на нее, как правило, никто не приходит, один-два человека. Но в какую-то субботу никто не пришел. Погода была не очень и я, думая, что запоздают, добавил десять минут от начала времени, взял читать Утреню из Литургии Часов. В какой-то момент зашумела дверь, и было понятно, что кто-то пытается войти с какими-то сумками или какими-то вещами, и у него не получается. Я никогда не оборачиваюсь, когда кто-то входит в храм. Захотят убить – и так убьют, а ничего другого бояться не нужно. Но здесь пришлось повернуться, потому что слишком много шума. Там стояла женщина, издалека видно, что бомжиха, с такими страшными сумками, но вошла все-таки. Иду к ней, заранее думая, есть ли какая-то копейка у меня в кармане или нет. Подхожу, она говорит: «Какой сегодня праздник?» Я говорю: «Никакого». Она: «А что, разве это музей?» Я говорю: «Нет, это храм». «Ну, как же, храм – и нету праздника?»

«Ничего себе, – думаю, – какой интересный разговор». Не знаю, что сказать. Она начинает копаться в кармане и вытаскивает мелочь, желтую и белую, мелкую – желтую и крупную – белую, только две белых монетки, и говорит: «Я хочу оставить записочку». «Не нужно никаких денег, не нужно». «Нет! Два имени – две монетки». И из этих копеек, что у нее есть, она выбрала две самые тяжелые монетки, две самые дорогие, и заплатила за два имени. Я уже понимаю, кто ко мне пришел и не знаю, что с этим делать. По крайней мере, у вас должно было что-то от двух лепт вдовы уже родиться как аналогия. Потом она говорит: «Ну, хорошо, я сейчас буду уходить, потому что вам надо закрываться». Мне еще труднее быть невозмутимым, потому что когда никто не приходит в храм на Мессу, я закрываюсь. Потому что потом придут кучи туристов, толпы, и будут мне мешать. Откуда она это знает?

Она ушла. Я закрылся и вернулся к своему Бревиарию читать Литургию Часов, и понял, что она зашла в храм на словах «Благословен Господь Бог Израилев, ибо посетил и искупил народ Свой». Что хотите делайте с этой историей. Я забыл про то, что нужно ей дать денег, потому что, сколько бы я ни дал, ее две лепты больше.

И еще одна встреча со Христом. Она трудная, трудная и для меня. И знаю, что для вас. В первом приходе, где я служил, это на Урале, город Березники, настоятель держит приют постоянного проживания для бомжей. Там в разное время года, в зависимости от погоды, живут до восьмидесяти человек. Примерно как дом у вас рядом недостроенный, так близок к храму этот приют. Иногда выгоняют их оттуда. Сестры Матери Терезы выгоняют за первый запах алкоголя, отец Эрих выгоняет за сто первый – почти никогда, ну, уж если совсем беда, то выгоняет. Я знаком со многими бомжами, с одним был особенно знаком, он всегда был хорошо одет, как какой-то советский профессор: в галстуке, в очках, в пиджачке. Но там все хорошо одеты, кто живет внутри. Потом его выгнали.

Я забыл про него. Иду на остановку, сидит на остановке куча бомжей непонятно какого пола, потому что когда они так живут, неясно, кто мужчина, кто женщина. И стоит много обычных людей, которые на остановке ждут автобуса. И один бомж встает и идет ко мне: «Отец Георгий! Привет!». Все замолчали и все смотрели, и бомжи, и те, которые на остановке стояли, ждали автобуса. Как мы с ним обнимались! Я говорю: «Ну что ж вы так? Так хорошо было в приюте, так вы хорошо выглядели, а сейчас живете…» Он со стаканчиком ко мне подошел. Говорю: «Пьете?». Он говорит: «Я вино пью, они пьют водку, а я – вино. Потому что апостол Павел говорил, что иногда надо пить вино». Была зима, он один купил себе вино. Это дорого и неэффективно. Водку можно купить на пятерых – это эффективно, она согревает, а он пьет вино, один, вкладывается в эту бутылку один. Потом достает из своего этого замусоленного, даже не знаю, в чем он был одет, маленький Новый Завет и говорит: «Я каждый день молюсь. Хочешь, прочитаю тебе два-три-четыре Псалма наизусть?»

Очень жалко, что те люди, которые стояли со мной на остановке, только удивлялись этой встрече хорошо одетого человека с бомжом. Жалко, что они не слышали наш разговор. И жалко, что я ни в первый, ни второй, ни в третий день после этой встречи не догадался, что это был не только бомж, но и Иисус в нем. Иисус проходит мимо нас каждый день, в других людях. И очень важно, чтобы Он не прошел мимо нас. Чтобы Он не прошел мимо. «Суд же состоит в том, что Свет пришел в мир, но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были темными» (Ин 3, 19).

Великий пост – это всегда испытание совести по поводу наших злых дел, по поводу наших проблем, по поводу наших духовных болезней. Свет, который пришел в мир, светит вот отсюда, с Креста, и на этом Кресте уже все наши грехи, болезни, трудности, немощи. 2000 лет назад Он пригвоздил их туда –  наши болезни и наши грехи. Нужно только с этим согласиться. Нужно поверить в это, и тогда никакая проблема не будет спрятана во тьму, никакой грех не будет прятаться и только разве в тень исповедальни, в этом смысле – в тень, уноситься и навсегда исчезать. Свет – это не просто слово, Свет – это чудо Христа, Свет – это Сам Христос, Свет – это Сам Бог.

Не бойтесь Света. И ищите Христа, Который светит даже во тьме, светит, когда Его не видно, когда рядом виден бомж, сосед, которого я ненавижу, и начальник, который… Свет виден и светит везде и достигает нас везде, даже если мы в темноте, потому что Он бросил всех и ищет каждого из нас, как одну потерянную овцу. Пойдем к Свету, будем радоваться, что у нас есть Свет. Аминь.

о.Георгий Кромкин

Послушать аудио можно по ссылке Проповедь 11.03.2018